Волчьи глаза.

Охотник сам по себе человек как правило смелый, а если еще в руках ружье, храбрость удваивается. Но все это в пределах собственного дома.

Оказавшись в лесу да еще ночью, даже два ружья на плече храбрости не добавляют. Я по себе сужу.
Эта история произошла не так давно, еще и страх не остыл.

Место моей работы по вылову и подготовке рыбы к транспортировке, находилось в устье небольшой речки, впадающей в бухту Наталии.
Коллеги были такие же как и я — шабашники, приехавшие на сезон за «длинным рублем». На рыбу смотреть уже не хотелось, красная икра и сегодня вызывает приступ тошноты, тушенка тоже надоела, так что любая другая еда было за счастье, даже с сушеной картошкой и луком.
Но добыть зверя или птицу слабакам в области охоты, было не так просто, несмотря на наличие в бригаде курковки 12-го калибра, и непонятно какой дробью заряженные папковые патроны, криво закрученные звездочкой, тем более стреляли они через раз, часто оставляя в стволе заднюю часть патрона.

Иногда мне удавалось подкрасться к стае нырковых уток и принести двух-трех, а в редких случаях, получалось добыть пару куропаток.
От такого везения, я был признан самым опытным охотником, и меня чаще других отправляли за мясным провиантом в природные «магазины». Наш «смотрящий» нагнал всем в штаны жуткого холода, по поводу наличия в округе рыскающих от голода волков и медведей, и не советовал отдаляться от барака более километра.

Опасаясь кровожадных зверей, все беспрекословно подчинялись советам начальника.
В одном из своих походов, я все же забрел за предполагаемую линию разграничения, и в кустарниках вдоль небольшого ручейка, добыл двух зайцев, правда промахнулся еще по трем. Оказалось, чем дальше от лагеря — тем больше беляков.

Пиршество наше было на ура! Я единогласно был признан главным охотником округа со всеми вытекающими от этого обязанностями.
В очередной охотничий день, мне в помощники дали Михайла, паренька из Бурятии, который только весной вернулся со срочной службы. Служил Миша в стройбате, и кроме лопаты ничего в руках не держал. Даже ружье подержать, он брал с великой опаской.
Вдвоем было не так страшно и я намеревался запастись дичью надолго, освоив дальние рубежи. Обросший кустарником ручей уходил в тундру, прячась за горизонтом и петляя, делал полукольца и другие повороты.

Первый заяц выскочил далековато и после выстрела — заковылял. Догоняли его вдвоем и ради сохранности боеприпасов, добивать я его не собирался.
Поймать косого удалось минут через сорок. Михаил придавил его своим телом, упав от потери сил, так что поднимать мне пришлось их обоих.

Едва отдышались, двинулись дальше.
Из небольшой ямки выскочили два зайца, первый был сражен наповал, а со вторым история повторилась. Заяц к себе не подпускал, но и особо быстро не убегал.
Минут через двадцать, скрепя сердцем, все же пришлось его добрать выстрелом.

После небольшого перекура, оглянувшись, я спросил:
-«Миша, а ты запомнил откуда мы пришли?»

По странно вытянутой физиономии Михаила стало понятно, что о направлении к «дому» мы оба понятия не имеем.
Замечу, что день выдался без ветра и солнца, с нависшими над головой черными тучами, просто чудный день, но ощутить это — было не время.
Я поначалу отшучивался, мол в чистом поле, т.е. тундре, да заблудились.
Когда стали осознавать, что день не вечный и дело идет к его завершению, шутить как-то не хотелось, да еще вспомнив предупреждение о наличии в округе голодных волков и медведей-вовсе загрустили.

Незаметно сосчитал в кармане три оставшихся патрона — да, ночь будет трудно продержаться, особенно если придется отбиваться от зверей. Что делают в таких ситуациях профессиональные охотники, я понятие не имел.
Решили идти еще немного, а остаток дневного времени, посетить подготовке к ночлегу, т.е собрать побольше сухих веток, которых в тундре не так и много, и уже на другой день, по возможному восходу солнца — разобраться куда нам идти.
Так и поступили.
Едва начало смеркаться, принялись за работу. Собирали все подряд — сухую траву, ветки и даже дергали с корнем карликовые деревья. Наконец, заготовив большой стог, и вконец уставшие, разлеглись у небольшого костра в надежде, что если будем экономить, до утра продержимся, лишь бы дождя не было.

Поужинали воспоминаниями, но спать Миша отказался, сказав что будет дежурить на случай нападения зверья. Я же, снял обувь, развесил байковые портянки на веточках для просушки, и обняв ружье, прикрыл глаза под бубнилово коллеги.
Разбудил меня невероятный крик Михаила.
Костер не подавал признаков жизни, а судя по топоту и крику в темноту от костра убегал мой ночной сторож и соратник по охоте.
Первая мысль была — медведь уносит?
Волосы стояли дыбом и я крикнул в темноту:
— "Ты куда? Что случилось?" - тем самым придав скорости своему коллеге.

Через минуту Михаил отозвался и позвал меня к себе.
Он стоял на небольшой возвышенности, с которой был виден слабый огонек — это светилось окно нашего барака, где под светом керосиновой лампы, коллеги обсуждали план поиска двух несчастных заготовщиков мяса. Мы не дошли всего полсотни метров, чтобы увидеть место нашего жительства.

Так что же произошло с Михаилом?
Побороть сон молодой организм не смог, и когда мои портянки, выгорев в центре, оставили лишь пару искр по краям, Михаил очнулся. Прямо перед собой он и увидел черную морду огромного волка с ярко горящими глазами. Вмиг ноги подбросили молодое тело и понесли подальше от лютого зверя с истошным криком.

Надо отдать должное, что забежав на холм, он вспомнил, что был не один, ну а оглянувшись вокруг, вероятно надеясь обнаружить дерево — увидел наше стойбище.

Рассказав все ребятам, смеялись очень долго, обсуждая все подробности, но на охоту Михаил с тех пор больше не ходил. Не всякому дано такое пережить.

А ведь с его способностями бегать по тундре, и ружья не надо, главное напугать вовремя.