Мне посчастливилось потоптать далекие края с нетронутым миром зверей и птиц, и конечно же, всегда моими спутниками были ружье или удочка.
Одно из таких мест, небольшой островов Курильской гряды — остров Матуа, где под вулканом Сарычево, расположился заброшенный японский аэродром.
С севера остров омывается проливом Крузенштерна, по бокам Тихим океаном и Охотским морем, впрочем как и все острова этого района.
История острова очень интересна. В годы Великой Отечественной войны японцы превратили его в неприступную крепость, планируя использовать как плацдарм на случай войны с СССР. Если интересно, можно почитать на этой странице.
В то время на острове было несколько точек, где проживали и работали люди.
Еще при заходе на посадку, я увидел несколько огненных лис, разбегающихся от непривычного для них шума. Именно огнёвки, как в мультфильмах.
Вскоре я уже держал в руках добытого лиса и убедился в безупречности качества его шубки.
Вся поверхность острова пестрит мышиными норами, так что еды лисам там достаточно. Не имея никаких конкурентов и врагов, они спокойно живут и размножаются.
Вольготно чувствуют себя и водоплавающие птицы разнообразных окрасок. При моем приближении, подпустив на десяток метров, они нехотя соскочили со скал в воду и с любопытством осматривая меня — стали медленно отплывать.
В то время я увлекался таксидермией и добыл несколько экземпляров топорков. Чучела этих птиц просто шикарны.
Повезло мне принять участие в сборе яиц на расположенном рядом острове Топорков. Перебравшись в штиль на остров, яйца из множества нор собирали в корзину, предварительно всовывая руку в брезентовой перчатке, чтобы выгнать птицу, и определить их свежесть.
Увы, рацион проживающих на острове состоял лишь из консервантов, так что яйца топорков хоть как-то позволяли разнообразить завтрак.
Если позволяла погода, то между островами ставили крупную сеть с ячейкой не менее 70 мм.
По рассказам ребят, треска и лосось всех видов ловилась круглогодично и круглосуточно. Так что на обед угощали нас икрой, ухой и жареной рыбой. Я же, пробуя что-то выловить, был удостоен огромного бычка страшного окраса с рогами, и килограммовой трески.
При следующей поклевке, снасть была сломана и оторвана с потрохами, неизвестная мне рыбина даже не позволила на себя взглянуть. Как предположили бывалые рыболовы острова, это не кто иной как палтус.
Следующее место, где грибы умирают своей смертью и позволяют себя увидеть даже с самолета, это Командорские острова. Состоят они из острова Беринга и острова Медный.
Я был на Медном.
Поохотиться мне не разрешили, потому как острова под опекой всяких ученых и исследователей, пастухов каланов (морских бобров), как их называют местные жители. Но побродить по острову и порыбачить удалось.
Стаи уток плавали в каждой речушке, в основном морская чернеть, но встречались каменушки и турпаны.
Заливы заполнены птицами очень плотно, насколько хватает видимости, а вдоль берега постоянно летаю утки, то в одном, то в другом направлении и все в пределах выстрела.
Земля острова застелена ковром из ягод — брусника, морошка, княжника, черника, голубика. Плодоносят они конечно не все сразу.
Рыбачить попробовал в устье небольшой реки. Какую цеплять блесну — нет никакой разницы, кумжа, кижучь берут на все, только забрасывай.
Так что побаловавшись час с небольшим по спортивному, поймал — отпустил, я вернулся на базу, встретив по пути и песца, и оленей. Первый был больше похож на драную кошку.
Следующим интересным местом, где мне пришлось поохотиться и рыбачить, была бескрайняя тундра недалеко от Ледовитого океана, в 50 км от старинной деревни Русское устье.
Это лучшее место для охотника и рыболова, и если бы не суровая зима, я бы навсегда остался в этом нетронутом цивилизацией уголке.
Но в теперешнем возрасте надо быть ближе к медицинскому учреждению, а не к фауне.
Дичь, не знающая человечества в тех краях, наглым образом позволяет себе разбирать содержимое рюкзака, заглядывать в палатку. Вечерняя зоря наполнена разнообразными звуками природы.
Особенно я был поражен наглостью огромной чайки, которая пришла пешком вдоль берега к месту, где я чистил хариусов, и расположившись в 40 см от меня, разглядывала внутренности рыбы, выискивая приглянувшийся кусочек, без всякого испуга выхватывая его из под ножа.
Рыба клюет на все и всегда, так бывает только в сказке. Поплавок не успевает долететь до воды и сразу окунается с головой, хариус глотает червя с такой жадностью, будто не ел всю жизнь. Именно там я поймал и попробовал практически всех северных обитателей водоемов. На небольшую вертячку-блесну брали более солидные экземпляры.
Чир и нельма не понравились, а вот таймень, сиг и омуль — вне всяких похвал.
Много лет прошло с тех незабываемых времен, думаю что природа как и прежде нетронута цивилизацией в этих отдаленных краях, в одном лишь уверен — люди в то время были абсолютно другими.
Отчет охотника Ачаповского В.В. о проведенной охоте на медведя в одном из угодий общества КРОООиР