Апология охоты                  

Чтобы спасти животных планеты от уничтожения, пришлось наладить учёт поголовья, принять строгие охотничьи регламенты, уточнить сроки и нормы добычи, создать охотничью полицию, проводить зоотехнические мероприятия. Результат? Скажем, поголовье диких копытных в Европе, США и Канаде быстро растёт. Согласно ряду публикаций, численность водоплавающих, гусей и уток, тоже не уменьшается. Сегодня вовсе не охотники представляют угрозу фауне, но промышленники и фабриканты. Вырубка лесов, парниковые газы, ядохимикаты и всё такое. Но именно теперь сентиментальные барышни, а иной раз и брутальные мужчины, подняли плач по невинно убиваемым диким животным и птицам. Ширится движение за права животных. (Видимо, за права человека бороться труднее и опаснее.) И первое, что обычно ставят охотникам в вину, – истребление видов.

Обвинение звучит примерно так. Немало видов диких животных находится на грани исчезновения. Если допустить неконтролируемую охоту, эти виды быстро и навсегда исчезнут с лица Земли.
Несомненно, это произойдёт, как уже тысячи раз случалось. Но ключевое слово здесь – «бесконтрольно». Помилуйте, на планете осталось совсем немного мест, где можно охотиться бесконтрольно. И очень мало людей, которым позволено охотиться без разрешений и лицензий. Несколько тысяч индейцев в амазонской сельве. Сколько-то австралийских аборигенов. Коренные народы Севера. Их права на охоту, кстати, ограничены. Так, охотиться на медведей, как белых, так и бурых, без лицензии нельзя никому.

Однако охотятся. Лосей, кабанов и оленей добывают в количествах, явно несовпадающих с числом выписанных лицензий. Охотники-промысловики стреляют без лицензии и медведей, и амурских тигров. Гусей и уток охотники-спортсмены иной раз стреляют столько, сколько смогут. Сущая правда. Но это называется браконьерство. С браконьерством как с возможностью бесконтрольного истребления животных повсеместно ведётся борьба. За убийство тигра или белого медведя можно получить от трёх до пяти лет (ст. 258 УК РФ). Срок, сравнимый с наказанием за умышленное убийство человека! В Ботсване браконьеров просто расстреливают на месте. Охотники принимают в борьбе с браконьерами живое участие, потому что очень заинтересованы в сохранении диких животных. Представьте себе, что с лица земли исчезнет вид Scolopax Rusticola, то есть наш любимый вальдшнеп. Кто его оплачет, кроме нескольких орнитологов и охотников-любителей? Большинство защитников прав животных про эту птичку и не слышали.

Итак, согласимся, что охота на законных основаниях, с соблюдением сроков, правил и норм, не грозит животным истреблением или резким уменьшением поголовья. Напротив, на деньги, вырученные от продажи лицензий, частично финансируются природоохранные мероприятия и оплата труда егерей и других борцов с браконьерами.
Второе обвинение – жестокое обращение с животными. Об этом даже говорить странно. И дело даже не в том, что около пятидесяти миллиардов сельскохозяйственных животных ежегодно забивают на мясо. Условия, в которых домашние животные разводятся, содержатся и умерщвляются, действительно ужасны. В животных вообще не признают живую душу, а видят лишь съедобный полуфабрикат. Где добывается большая часть ценных мехов, не на зверофермах ли? В конце концов, любое животное умрёт своей смертью либо будет убито хищником или человеком. Но дикие животные проводят жизнь в естественных условиях и имеют хороший шанс умереть от старости. Домашнее животное будет убито, как только достигнет нужных кондиций. Кто же на самом деле жестоко мучает животных, охотники или работники агропромышленных комплексов? Вопрос этот является риторическим и в качестве такового ответа на требует.

Хорошо, скажут вам. Принимается. Но стрелять в животное? Убивать своими руками? Фу! Здесь согласен. Убийство животных можно осуждать. Но уж тогда надо быть последовательными. Если нельзя убивать млекопитающих и птиц, то почему можно убивать насекомых, комаров, мух, клещей? Можно ли ловить и умерщвлять рыб? Ставить мышеловки и травить крыс? Получается, что тварей безгласных и явно бездушных убивать можно, а каких-то других нельзя?

– Да бросьте вы умничать! – скажет ваш оппонент. – Холоднокровные и безгласные рыбы – дело совсем другое. Комары, мухи, мыши и крысы вредны. А зайцы, утки и олени выглядят совсем по-другому, и вреда от них никакого. За что же их убивать? Ну посмотрите на убитого оленя. Жалко же его!

Да, жалко. Вспомните, господа охотники, первого добытого вами оленя или лося. Какое чувство вы испытали? Надеюсь, не плясали от радости над трупом красивого животного? Видимо, в вас тогда боролись два чувства. Было грустно смотреть на дело рук своих. И одновременно вас переполняла гордость. «Смотрите! Я охотник! Я добыл! Я сделал это, и моя рука не дрогнула». Охотиться ради пропитания давно уже не требуется. Но древние обряды и обычаи племён всё ещё волнуют нашу кровь.

Животных жалко, но процесс охоты некоторым людям доставляет удовольствие. Внутренний конфликт? Когнитивный диссонанс? Несомненно. Но такие неразрешимые конфликты подстерегают нас на каждом шагу. «Человек в любой культуре вынужден сочетать противоречивые убеждения и разрываться между несовместимыми ценностями» (Юваль Ной Хараре. Sapiens).

Одно из двух. Либо человек – часть природы, агрессивный хищник, и право на убийство животных получил в процессе эволюции. Или же человек не совсем часть природы, и его права определяются внешними могущественными силами и установлениями. Выбирайте, какая концепция вам больше нравится. А в случае внутреннего противоречия договаривайтесь сами с собой. Я, как представитель отряда всеядных приматов, верю в то, что имею право убить и съесть оленя. Вот и вся моя вера. Аминь. Но я ещё и представитель вида Человек Разумный. В отличие от хищников, я испытываю жалость к жертве. И у меня хватает ума, чтобы понять: не следует убивать слишком много животных. Другие люди покупают мясо в магазине. И считают, что доверить казнь животного мяснику гуманнее, чем убивать самому. Что же, я уважаю их взгляды и верования. Если человек верит в то, что убивать можно только домашних животных, а диких нельзя, я спорить с ним не стану. Не стану я спорить и с вегетарианцами. В вопросах веры никакие аргументы не покажутся убедительными.

Очередное обвинение звучит так. «Силы не равны! Хочешь побороться со зверем? Отложи в сторону винтовку. Возьми копьё или лук со стрелами. Это будет честно». Разве честно? Олень бегает куда быстрее человека. У леопарда острые когти. Слон и лев намного сильнее. У человека есть только одно преимущество – ум. Тяжело было охотиться с помощью камней и дубины. Придумали копьё и лук. Ещё напрягли мозги, и придумали магазинную винтовку. Почему же надо отказываться от огнестрельного оружия? Почему на медведя надо идти с рогатиной? Впрочем, некоторые охотники так и поступают. Им это интересно. Скажем, охота с луком многим нравится. И прекрасно.

А трофейная охота на хищников? По сути, скажут нам, это убийство для развлечения. Но и здесь не всё так просто. Убивая хищника, я спасаю чьи-то жизни. Убив волка, я спасу десятки кабанов. Но справедливо ли мне решать, кому жить – волку или кабанам? Каждый решает сам, и сам делает свой выбор. Не вижу ничего плохого, если в один прекрасный день вы откажетесь от охоты, как Лев Толстой. Или, напротив, добудете волка, как Николай Ростов, герой романа Льва Николаевича. Стрелять или фотографировать – дело личное. А вот вопрос о методах и правилах охоты существует, и его надо решать в кругу охотников, охотоведов и зоологов.

Что мы имеем в виду, произнося прекрасные слова «правильная охота»? Публикаций на эту тему много. Ни на что не претендуя, дерзну высказать и свои соображения. «Правила» и «правильный» – слова близкие по смыслу. Получается, что правильная охота – охота по правилам? Не совсем так. Точнее, не только так.

Безусловно, формальные правила и регламенты охоты надо соблюдать. В первую очередь это касается правил обращения с огнестрельным оружием и правил поведения во время групповых охот. Здесь говорить не о чем, теоретически всё ясно. Однако несчастные случаи на охоте не так уж редки. Подробное обсуждение элементарных правил безопасности в этой статье едва ли уместно, но одно всё же хочется сказать: охотники, осторожнее с алкоголем. И организаторы охот, и «председатели застолий» должны постоянно иметь в виду связанные с алкоголем дополнительные риски.

Ещё одно формальное, но важное правило – соблюдение норм добычи. Бесконтрольная охота и перестрел способны быстро опустошить угодья. В лицензии всё ясно прописано. Однако приходится наблюдать такие картины. В отдалённых местах, скажем в тундре, куда инспектору практически не добраться, охотники стреляют гусей и казарок сотнями. Это браконьерство, лишь слегка прикрытое фиговым листком путёвки. А перестрел при групповой охоте на копытных? Не будем здесь обсуждать ответственность за такое нарушение. Но «правильной» подобную охоту не назовёшь.

Итак, безопасность и соблюдение норм добычи, вообще формальных регламентов – важные признаки «правильной охоты». Но любительская охота – явление культурное, как театр или опера. Поэтому так важны для охотников неписаные правила, обычаи, старинные или свежие традиции, просто условности. В разных местах, в разных охотничьих клубах и коллективах представления о «правильном» могут разниться. В этом нет ничего страшного. Обсуждения и споры по этой теме только повышают интерес к охоте и воспитывают молодых охотников. Попробуем ещё раз вспомнить некоторые часто обсуждаемые вопросы.

«Можно стрелять только самцов, а самок убивать нерасчётливо и безнравственно». Так ли это? Во многих случаях да. Но бывает и так, что самцов в популяции слишком мало. Вспоминаются охоты в Вогезах, Франция. Каждый год – новые правила. И по полу, и по размеру, и по виду копытных. Например, так: «В этом году стреляем молодых оленей, как самок, так и шильников. Рогачей не стрелять! Косуль – только самцов с маленькими рожками. Кабанов – только небольших, до 50 кг». Правила устанавливаются на основе учёта и анализа поголовья. Оглашаются перед каждой охотой. И долг охотника – правила соблюдать. Не уверен – не стреляй! Вот образец правильного подхода к охоте. По моему мнению, это важнее, чем ритуалы с еловыми веточками и исполнение на валторне пьесы «На смерть зверя». Хотя это и красиво.

«Современное оружие делает охоту слишком простой, малоинтересной, поэтому неправильной». Более чем спорное утверждение. Проще? Да. Менее интересно? Возможно. Но почему же «неправильно»? Вот клуб любителей ретроавтомобилей. Прекрасное занятие, красивые машины. Но разве ездить на современных автомобилях «неправильно»? Мой знакомый, уважаемый охотник, снаряжает дымным порохом патроны для охоты на вальдшнепиной тяге. Ретровыстрелы получаются очень красивыми. И стрелять так труднее. Мне его отношение к охоте очень импонирует. Напротив, мне не слишком нравится пальба из полуавтоматов по маленькой птичке. Но мало ли что мне не нравится! Навязывать свои взгляды, осуждать коллег по охоте в таких непринципиальных вопросах – значит совершать заведомо неправильные поступки. Здесь дело вкуса, ярлыки неуместны

Кто скажет, что Browning А5 – неправильное оружие? Неужели правильнее будет курковая одностволка ТОЗ-119? (Прекрасное, кстати, оружие.) А может, кремнёвое ружьё начала девятнадцатого века? Я охочусь на медведей и копытных с двуствольным штуцером. Для себя я решил, что это очень по-охотничьи. Допустим. Но у меня не хватит наглости самоуверенно заявить, что современный болтовик, скажем Blaser, оружие «неправильное» и не совсем «охотничье», потому что он хорошо стреляет и быстро перезаряжается. Всего лишь вкусовые предпочтения.

Сложнее вопрос о ночных охотах. Прицелы ночного видения, потом и тепловизоры, серьёзно изменили ситуацию. Впервые охотник получил возможность видеть в темноте лучше зверя. Говорят даже, что кабаны и медведи это поняли и начали выходить на овсы и подкормки ближе к утру. Во многих странах применение ночных прицелов запрещено законом. Но не потому, что с такими прицелами «слишком просто охотиться». Во Франции, кое-где в США, в некоторых африканских странах охота после захода солнца всегда была запрещена. Это чтобы не стрелять в людей, не оставлять подранков и не облегчать жизнь браконьерам.

Наши правила охоты точно и подробно говорят, когда и как можно использовать ночную оптику. Охотиться так можно только с вышки и только на копытных и медведя. А этическая сторона дела? Я не вижу ничего плохого в применении ночных прицелов при охоте с лабаза. Это увеличивает время охоты, позволяет любоваться животными, правильно выбрать цель. К тому же стрельба в сумерках без такой оптики неверна. Но мне совсем не нравится, когда так добывают лосей на опушках. Во-первых, это запрещено. Следовательно – браконьерство. Во-вторых – что же в этом интересного?

Итак, подведём итоги. Всем встать, суд идёт. Оглашается приговор по делу «Защитники животных против охотников».

По всем пунктам обвинения охотники признаны невиновными. Но есть и частное определение. Ребята, относитесь к охоте как к искусству. Соблюдайте правила и традиции. Не за мясом же вы в лес пришли! И да поможет вам Святой Трифон.

Русский охотничий журнал, февраль 2021